Экологическая политика и природопользование
Климатическая угроза для России даже более актуальна, чем для многих других стран, поскольку на территории нашей страны в последние 40 лет потепление климата происходило в 2,5 раза быстрее, чем в среднем по планете, а в российской части Арктики — в 4,5 раза быстрее.
Согласно прогнозам дальнейшего роста температуры, в России потепление будет идти интенсивнее, чем в среднем по миру. Кроме того, вне зависимости от целей и исполнения обязательств Российской Федерации по сокращению выбросов на ее территории климатическая повестка создает долгосрочную угрозу экспорту в отношении основных товаров — нефти, нефтепродуктов, угля, природного газа, металлов, продуктов лесной и химической промышленности. Углеродный след товаров становится не только важной потребительской характеристикой, но и основой для введения пограничного углеродного регулирования (например, инициатива Border Carbon Tax в Евросоюзе).
К таким выводам пришли специалисты Центра энергетики Московской школы управления «СКОЛКОВО», представившие в мае новое исследование — «Глобальная климатическая угроза и экономика России: в поисках особого пути». Документ, в котором описаны возможные варианты реагирования России на изменение климата и даны соответствующие рекомендации, является попыткой осмысления климатической проблемы в условиях, когда все больше стран осознают необходимость совместных действий для ответа на вызовы, связанные с глобальным изменением климата.
Напомним, по состоянию на февраль 2020 года Парижское соглашение подписали все участники Рамочной конвенции ООН об изменении климата (РКИК ООН), а ратифицировали 189 государств. Россия присоединилась к соглашению в сентябре прошлого года.
Документ направлен на достижение трех равнозначных целей:
При этом участники соглашения обязуются не только как можно быстрее достичь глобального пика выбросов парниковых газов, после чего быстрыми темпами прийти к глобальной климатической нейтральности (то есть равенству между антропогенными выбросами парниковых газов и их поглощением) к 2050 году, но и разработать, представить и соблюдать определяемые на национальном уровне вклады — ОНУВ (Nationally Determined Contributions, NDC). Также они должны обеспечить разработку стратегий низкоуглеродного развития и представить их в Секретариат РКИК, представить и периодически обновлять национальные планы адаптации, сотрудничать в целях активизации мер по адаптации, включая обмен технологиями, знаниями и опытом.
Пример другим подают развитые страны, устанавливающие целевые показатели абсолютного (а не относительного) сокращения выбросов в масштабах всей экономики.
Кстати, ОНУВ целого ряда государств по состоянию на момент подписания соглашения в 2015 году содержат ограничение выбросов к 2030 году на
Исследователи акцентируют внимание на том, что, согласно данным ООН, по состоянию на сентябрь 2019 года в общей сложности 65 стран, Европейский союз, а также 10 регионов, 102 города, 93 компании и 12 инвесторов заявили о стремлении к углеродной нейтральности к 2050 году. Обязательство стать «декарбонизированным обществом» как можно раньше во второй половине нынешнего века взяла на себя Япония.
Реализовывать поставленные цели помогут в том числе меры экономического стимулирования сокращения выбросов парниковых газов — «углеродные налоги», системы торговли выбросами. По данным Всемирного банка, к 2019 году 46 государств, среди которых Австралия, ЮАР, Бразилия, Аргентина, Китай, Турция, Украина и Казахстан, и 28 отдельных регионов (в частности, некоторые штаты США) либо запустили систему торговли выбросами СО2 или другие формы цены на углерод и «углеродных сборов», либо планируют это сделать в ближайшем будущем.
В то же время многое в деле сокращения выбросов СО2 будет определяться энергополитикой стран — важнейших эмитентов, таких как Китай, Индия, Индонезия.
Физические последствия изменения климата для островных государств, близких к экватору, полагают аналитики, трудно сопоставимы с последствиями, например, для России или Канады. Развивающиеся страны, лидирующие сейчас в общем объеме антропогенных выбросов парниковых газов, хотели бы разделить эту ответственность на практике с развитыми, которые лидировали в прошлом (приняв тем самым участие в накоплении нынешней концентрации парниковых газов в атмосфере).
Не стоит забывать и об эффекте «утечки углерода» (carbon leakage), когда выбросы парниковых газов просто «перетекают» из стран с жестким климатическим регулированием в страны, где оно пока более либерально.
Дальнейшее развитие событий во многом зависит от готовности участников Парижского соглашения идти на компромиссы и договариваться о единых действенных механизмах его реализации. По оценке ЮНЕП (Программа ООН по окружающей среде), опубликованной в ноябре 2019 года, для ограничения роста температуры величиной 1,5 градуса Цельсия участникам соглашения необходимо принять и реализовать в пять раз более амбициозные обязательства по сокращению выбросов, чем принятые в
Эксперты «СКОЛКОВО» отмечают: сегодня меняются не только намерения правительств и органов власти в городах и муниципалитетах, но и настроения, поведение обычных граждан, потребителей товаров и услуг. Важной характеристикой товаров становится углеродный след.
Согласно статистике, в 2015 году продажи потребительских товаров компаний, имеющих экологические обязательства и программы устойчивого развития, росли в четыре раза быстрее по сравнению с конкурентами. По результатам опроса, 66% потребителей утверждали: они готовы платить больше за «устойчивые» бренды, и эта доля неуклонно росла на протяжении нескольких лет. Среди поколения миллениалов доля потребителей с такими ценностями достигает 72%.
Вместе с тем на глобальном уровне растет запрос на осведомленность среди инвесторов и потребителей. Чтобы избежать greenwashing (форма экологического маркетинга, в которой обширно применяется «зеленый» пиар и методы с целью ввести потребителя в заблуждение относительно экологичности продукции или услуги, представить их в благоприятном свете), покупатели и инвесторы ориентируются на стандартизованные форматы раскрытия информации, такие как Climate-related Financial Disclosures (TCFD). За 2019 год более 525 инвесторов с активами на 96 триллионов долларов обратились к компаниям с запросом о раскрытии через CDP (the Climate Disclosure Project) информации об их действиях, связанных с климатом, безопасностью водных ресурсов и лесопользованием. На призыв откликнулись свыше 8,4 тысячи компаний — на 20% больше, чем годом ранее.
На некоторых европейских розничных рынках потребители уже могут указать свои предпочтения в отношении возобновляемых источников электроэнергии (ВИЭ) или изменить поставщика электроэнергии. Развитию рынков в энергетическом и сопряженных секторах способствует развитие систем «зеленых» сертификатов на газ и электроэнергию, а также сертификатов углеродного и экологического следа продуктов и услуг.
Неэнергетический корпоративный сектор тоже заинтересован в сокращении эмиссии парниковых газов. В рамках глобальной инициативы RE100, 226 крупнейших мировых компаний взяли на себя обязательства по переходу на «зеленые» источники энергии. В их числе: IKEA, 3M, Apple, Danone, Decathlon, eBay, Coca-Cola European Partners, Fujitsu, The Goldman Sachs Group, Google и другие. Как сообщает NAZCA The Global Climate Action portal, по миру аналогичные обязательства взяли на себя 3740 компаний и 1334 организации.
Пока государства и регуляторы задают рамочные условия и ставят цели низкоуглеродного развития, потребители меняют поведение и спрос, избиратели формируют запрос на политиков будущего, настроенных усилить борьбу с климатом, инвесторы рассматривают климатическую повестку в качестве фактора, важного для принятия инвестиционных решений, и учитывают ее в своих стратегиях.
В открытом письме от января 2020 года CEO BlackRock (одной из крупнейших инвестиционных компаний мира) Ларри Финк рассматривает климатические риски как инвестиционные (Climate Risk Is Investment Risk). Он призывает инвесторов и компании подготовиться к существенному изменению вложений капитала и инвестиций, в том числе через участие в партнерствах и кооперациях — таких как The Climate Finance Partnership, The Task Force on Climaterelated Financial Disclosures (TCFD) и другие.
На фоне этого крупные институциональные инвесторы (Всемирный банк, Европейский инвестиционный банк (ЕИБ), шведский пенсионный фонд Sjunde, норвежский Government Pension Fund Global и ряд коммерческих банков) заявили о своих намерениях выйти или прекратить финансирование проектов, связанных с добычей ископаемого топлива. ЕИБ, провозглашенный «банком ЕС по защите климата», занял еще более строгую позицию и обещает к 2025 году отводить половину находящихся под управлением средств на проекты в области защиты окружающей среды и климата.
Аналитики «СКОЛКОВО» уточняют: инвесторам, для которых критерий sustainability (устойчивости, направленности на цели устойчивого развития ООН и баланс экономического процветания с экологическими, климатическими и социальными целями) значим при принятии финансовых решений, необходима возможность простой оценки проектов на соответствие этому критерию. Инициаторы таких проектов, в свою очередь, выиграют от дополнительных возможностей привлечения инвестиций.
Возвращаясь к российским реалиям. По данным Росгидромета, на территории РФ в последние 40 лет потепление климата происходило быстрее и масштабнее, чем в среднем по планете, — со скоростью роста температуры около 0,47 градуса Цельсия за десять лет (на фоне среднемирового показателя 0,18 градуса за десять лет). В российской части Арктики скорость потепления еще больше — 0,8 градуса Цельсия за десять лет (температура воздуха в 2019 году оказалась выше нормы в среднем на 2,5 градуса). Гидрометцентр РФ утверждает, что прошлый год стал самым теплым в истории метеонаблюдений в России — среднегодовая температура превысила норму в любой точке страны.
Эксперты уточняют: согласно прогнозам дальнейшего роста температуры, выполняемым на современных климатических моделях, можно сделать вывод, что в России потепление будет идти интенсивнее, чем в среднем по миру. Наибольший рост приземной температуры ожидается зимой, причем он усиливается к северу, достигая максимальных значений в Арктике. К середине XXI века летняя температура возрастет по отношению к концу XX века на
Если посмотреть долю России в глобальных выбросах парниковых газов, то увидим, что вклад нашей страны в этот показатель — около 5%. В начале
По данным за 2017 год, 47% антропогенных выбросов парниковых газов в России приходится на сектор электроэнергетики и теплоснабжения. Еще 43% обеспечиваются промышленностью, сжиганием топлива в транспортном секторе, а также выбросами метана при добыче и транспортировке ископаемых топлив.
Аналитики «СКОЛКОВО» утверждают: роль ЗИЗЛХ в России важнее, чем в ряде других крупнейших странах — эмитентах парниковых газов: управляемые земли в России обеспечили устойчивый тренд увеличения неттопоглощения парниковых газов — до уровня 577 миллионов тонн (27% от суммы выбросов во всех других секторах).
В то же время у отечественной экономики есть возможности достичь углеродной нейтральности. Огромный потенциал имеется как в части сокращения выбросов парниковых газов за счет повышения энергоэффективности и других низкоуглеродных технологий, так и в части поглощения за счет ЗИЗЛХ.
Стоит отметить, что углеродное регулирование в России сейчас находится в фазе становления. Проект федерального закона «О государственном регулировании выбросов парниковых газов» может быть принят до конца года.
Специалисты Центра энергетики Московской школы управления «СКОЛКОВО» считают, что реакция России на климатическую угрозу может зависеть от темпа глобального реагирования на изменение климата, а также отношения общества и государства к этой проблеме. Основной выбор возникает между двумя крайними сценариями — «Продолжение текущей политики» и «Глобальное климатическое единство». В каждом из них есть свои риски.
Так, продолжение текущей политики увеличивает негативное влияние изменения климата, что в перспективе может привести к труднопредсказуемым последствиям, надежная и комплексная оценка которых в России отсутствует. Национальной экономике угрожает ограничение роста ВВП из-за снижения спроса на товары российского экспорта. При наложении этих двух рисков ограничиваются возможности для дорогостоящей адаптации к изменениям климата и ликвидации последствий катастроф.
Татьяна Митрова, директор Центра энергетики Московской школы управления «СКОЛКОВО»:
— Климатическая угроза абсолютно реальна — и это уже давно не просто предмет научных дискуссий, а важнейший фактор формирования контуров мировой экономики на долгосрочную перспективу. Десятки государств, сотни городов, тысячи инвесторов по всему миру уже предпринимают конкретные шаги в связи с этой угрозой. Эти шаги направлены на низкоуглеродное развитие, в котором остается все меньше места для ископаемых топлив и товаров, произведенных с их использованием. В любом случае России придется приспосабливаться к этим процессам, но без изменения отношения к климатической угрозе со стороны российской власти и общества движение по этому пути будет медленным и болезненным. Времени на принятие решения остается не так много, и лучше не тратить его на обсуждение причин изменения климата и мифов, связанных с этим.
Сценарию «Глобальное климатическое единство», предполагающему присоединение России к международным действиям по борьбе с изменениями климата, будет присуще закрепление за защитой климата статуса национального приоритета, принятие нашей страной максимально амбициозных целей по снижению выбросов, масштабные инвестиции в низкоуглеродные технологии и сокращение инвестиций в сектор ископаемых топлив. В данном сценарии изменение климата замедляется за счет всеобщих активных мер по сокращению выбросов парниковых газов. При этом в России возникает риск потери текущих рынков сбыта и падения выручки базовых отраслей экономики, а также налоговых поступлений в бюджет. Неизбежен рост стоимости тепловой и электрической энергии. Вместе с тем ускоренный переход на низкоуглеродную модель развития экономики диверсифицирует экономику и создаст стимулы для развития инноваций.
«Риски сценария „Продолжение текущей политики“ оказываются существенно выше и в перспективе ведут к разрушению экономики страны, поэтому движение ко второму сценарию представляется более разумным ответом России на климатическую угрозу, чем дискуссии о причинах изменения климата», — говорится в исследовании. Его авторы отмечают, что для движения ко второму сценарию Россия может сделать несколько первоочередных шагов, среди которых: создание государственной системы климатического мониторинга, перезапуск программы повышения энергоэффективности и других направлений сокращения выбросов парниковых газов, развитие безуглеродного экспорта (например, на основе водорода), увеличение поглощения СО2 на управляемых землях.
Ольга РОМАНОВА
Спасибо за оставленую заявку!
Менеджер свяжется с Вами
в ближайшее время.
Потребители энергии могут поучаствовать в предотвращении изменения климата, сокращая свое потребление или используя более «чистые» источники энергии, в том числе собственные — например, крышные солнечные панели или домашние энергоцентры на топливных элементах.