Журнал «Эковестник», №3 • 2020 г. Читать весь номер онлайнResponsive image

След должен быть минимальным

После введения Евросоюзом углеродного налога ежегодные потери российских производителей, экспортирующих свою продукцию в страны ЕС, могут составить от 3 до 4,8 миллиарда долларов. В первую очередь это коснется металлургии, химической промышленности, а также нефтегазовой отрасли. В связи с этим актуален вопрос совершенствования российского законодательства. В частности, на повестке дня создание собственной системы климатических проектов и обращения углеродных единиц, которая рассматривается в качестве меры по повышению устойчивости отечественных компаний.

Грязную экономику ждет закат?

Углеродный сбор — налог на продукцию с повышенным углеродным следом заметно ударит по конкурентоспособности российских товаров в Европе. Планы Евросоюза ввести углеродный налог на продукцию зарубежного производства призваны уравнять на европейском рынке товары, выпущенные предприятиями ЕС в соответствии с климатическими стандартами, с экспортной продукцией, произведенной по более дешевым технологиям, наносящим ущерб экологии. Прежде всего имеется в виду углеродный след — количество парниковых газов в пересчете на двуокись углерода (CO2), которое выделяется в процессе производства. Учитывается не только прямой вред, но и то, за счет какого ресурса в стране генерируется электричество.

— Индустриальная экономика в настоящий момент почти исчерпала свой рост, — поясняет генеральный директор компании HPBS Илья Завалеев. — Человечество столкнулось с проблемами изменения климата из-за интенсивного сжигания углеводородов, да и они сами являются ограниченным ресурсом. Дальнейшее индустриальное развитие на основе эксплуатации природных ресурсов приносит больше косвенного ущерба, чем прямых выгод.

В связи с этим Европейский союз принял решение, что восстановление экономики после пандемии COVID-19 будет исключительно «зеленым». Утверждена программа Green deal plan, которая ставит амбициозные цели по снижению выбросов парниковых газов (к 2050 году экономика должна стать углеродно-нейтральной) и предусматривает выделение беспрецедентных ресурсов на развитие «зеленой» экономики.

Инвестиции в чистое производство, переработку отходов, альтернативную энергетику, органическое сельское хозяйство приведут к удорожанию стоимости продукции для конечного покупателя. Следовательно, существует риск, что промышленные предприятия из-за ценовой борьбы начнут переносить свои производства в другие страны с углеродоемкой грязной и дешевой экономикой и импортировать товары с высоким углеродным следом в Евросоюз. Чтобы исключить перенос грязного производства в развивающиеся страны и исключить импорт дешевых грязных товаров, в Евросоюзе принимаются протекционистские меры, направленные на ограничение импорта продукции с высоким углеродным следом через применение налоговых пошлин.

— В связи с тем что в России низкая энергоэффективность производства с использованием ресурсов из традиционной энергетики, которая считается грязной, российские товары будут облагаться высокими пошлинами, а вырученные средства Евросоюз направит на дальнейшее стимулирование «зеленой» экономики, — подчеркнул Илья Завалеев.

Нужно поддержать уязвимые предприятия

Для российских производителей, экспортирующих свою продукцию, это может обернуться огромными убытками, поэтому наша страна расценивает такую инициативу как противоречащую нормам Всемирной торговой организации.

Как заявил на совещании Совета безопасности РФ заместитель председателя Совбеза Дмитрий Медведев, углеродный налог ЕС является «скрытым протекционизмом под благовидным предлогом», который помешает доступу товаров из РФ на европейский рынок.

— По оценкам Академии наук, финансовые потери отечественных экспортеров будут составлять миллиарды евро. Эту цифру пока невозможно посчитать в полном объеме, но речь идет об очень значительных выпадающих доходах, — отметил он. — Таким образом, углеродный налог может резко увеличить конкурентоспособность товаров из европейских стран по отношению к другим государствам, включая и нашу страну. По сути, это такой скрытый протекционизм, правда, под очень благовидным предлогом, который будет мешать доступу наших товаров на рынок Европейского союза.

Зампред Совета безопасности уверен: власти должны продумать меры поддержки отечественных компаний, которые могут пострадать в случае введения в ЕС углеродного сбора.

— Для российской экономики это будет иметь весьма серьезные последствия, под ударом окажутся наши базовые отрасли, и из-за такого трансграничного регулирования может значительно сократиться потребление российской нефти и угля, — сказал Дмитрий Медведев. — Надо подумать о том, как поддержать наиболее уязвимые предприятия и отрасли в случае, если такие решения вступят в силу: поддержать и внутри страны, и, может быть, мерами внешнего реагирования.

Ранее глава Министерства экономического развития РФ Максим Решетников также отмечал важность соответствия существующим международным договорам новых мер по борьбе с изменениями климата.

— Такие меры должны учитывать национальные условия и не могут быть средством дискриминации или ограничения международной торговли, — сказал он 15 июля на встрече с послом ЕС Маркусом Эдерером. — Мы рассчитываем на полное выполнение Евросоюзом своих международных обязательств, в том числе в рамках ВТО, при разработке в рамках реализации Европейского соглашения по экологии пограничного корректирующего углеродного механизма ЕС.

Нетто-экспортер

В Министерстве энергетики РФ отмечают, что при расчете углеродного сбора ЕС никак не учитывается площадь лесов в России и их вклад в поглощение углекислого газа.

— Мы внимательно следим за дискуссией, которая ведется нашими партнерами по введению трансграничного углеродного регулирования, — говорит заместитель директора Департамента развития электроэнергетики Минэнерго России Петр Бобылев. — Экспертные оценки, которые мы видим, неутешительны. Введение трансграничного углеродного регулирования вместе с подходами к введению торговли углеродными единицами в Российской Федерации приведет к дополнительным потерям наших предприятий около одного триллиона рублей ежегодно.

Принимая во внимание поглощающую способность лесов, Россия может стать нетто-экспортером «поглощающих углеродных единиц», учитываемых как в качестве вклада в сокращение углеродных выбросов других стран, так и в рамках трансграничного углеродного регулирования.

Также Петр Бобылев обратил внимание на то, что в России до сих пор нет единой методики, которая бы адекватно оценивала имеющийся потенциал поглощающей способности всех экосистем страны.

Существующие методические указания по учету поглощающей способности лесов носят рекомендательный характер, при этом учитывается поглощение только «управляемых» лесов — тех, в которых ведется лесное хозяйство, и не учитывается поглощение другими категориями природных поглотителей, в том числе тундрой, кустарниками, лугами, сельскохозяйственными угодьями. Также не учитывается поглощение водными территориями, в том числе океаном, включая исключительную экономическую зону Российской Федерации, некорректно учитываются поглощающие способности леса в зависимости от возраста и особенностей древесных пород, произрастающих на территории страны.

Петр Бобылев подчеркнул: для реализации предложенных инициатив необходимо приложить усилия всех федеральных органов исполнительной власти, государственных институтов, отраслевого и экспертного сообщества.

«Зеркальные» меры

— Чтобы исключить переток капитала в Евросоюз, а также развивать экономику России, следует принять «зеркальные» меры по стимулированию «зеленой» экономики, — считает Илья Завалеев.

Во-первых, надо ввести повышенные налоги на углеродоемкую продукцию и снизить налоги при использовании чистых технологий. Это позволит применить международное соглашение об исключении двойного налогообложения. Все налоги будут платить в России, а не в Евросоюзе. Следовательно, мы сможем развивать свою экономику, а не чужую.

Во-вторых, важно разработать программу развития «зеленой» экономики, которая будет включать комплекс мер по развитию чистой энергетики, энергоэффективного строительства и производства, органического сельского хозяйства, электрического транспорта и водородной авиации.

В-третьих, нужно признать лес и водные объекты ценнейшим активом «зеленой» экономики России: они абсорбируют выбросы парниковых газов, благодаря чему мы можем получать доход не через продажу древесины, а через услуги по компенсации углеродного следа на международном уровне.

— «Зеленая» экономика — не модная тенденция, а новый этап развития реального сектора экономики, направленный на поиск симбиоза с природой, — подчеркивает Илья Завалеев. — Если Россия не начнет строить свою «зеленую» экономику, то через 20–30 лет будет практически исключена из международного экономического сотрудничества как страна с низко развитой экономикой, которой нечего предложить миру.

Времени осталось немного

Решение Еврокомиссии о введении пограничного природного налога, по словам сопредседателя «Деловой России» Антона Данилова-Данильяна, серьезно взбудоражило бизнес-сообщество нашей страны.

— Кажется, мы начали понимать, что когда говорим «углеродный протекционизм», то речь уже идет не о протекционизме, не о защите конкретных рынков, а, по сути, о переходе к всеобщему регулированию этой сферы, к общему углеродному налогу, который каждая страна будет вводить. А те, которые не введут, будут платить другим странам, — говорит он. — Обидно, если в 2023 году мы начнем платить им, а не своему собственному государству. У нас осталось совсем немного времени, чтобы разработать свою систему необходимого углеродного регулирования и на уровне закона и подзаконных актов представить ее так, чтобы к нам не было претензий и никто не пытался получить с российской продукции двойной налог.

Директор по развитию Национальной организации поддержки проектов поглощения углерода (НОПППУ) Олег Плужников убежден: декларация Европейской комиссии в отношении введения углеродного пограничного налога — серьезный вызов для отечественной экономики, который диктуется нам уже много лет самим развитием углеродного рынка и чистой энергетики.

С тем, что наша страна отстает в решении этого вопроса, согласны участники конференции «Пограничное углеродное регулирование — вызов для российской экономики или новый виток торговых войн?», прошедшей в начале сентября при поддержке Администрации Президента РФ. Мероприятие объединило более 100 представителей профильных министерств и ведомств и крупнейших организаций, заинтересованных в разрешении проблем углеродного регулирования.

Национальная система регулирования

Россия активизировала разработку соответствующего законодательства, присоединившись к Парижскому соглашению по климату осенью 2019 года, а также после решения ЕС ввести трансграничный налог для товаров с высоким углеродным следом.

Для обеспечения прозрачности проектной деятельности и оборота углеродных единиц предусматривается создание национального регистра климатических проектов и национального реестра углеродных единиц. Результаты климатических проектов предполагается верифицировать в соответствии с международным стандартом.

В связи с возрастающим вниманием международных инвесторов к вопросам климатической ответственности создание российской системы климатических проектов и обращения углеродных единиц рассматривается в качестве меры по повышению устойчивости отечественных компаний.

Минэкономразвития направило на согласование в заинтересованные ведомства проект концепции системы учета, регистрации, выпуска в обращение и зачета результатов климатических проектов, осуществляемых на территории России. Концепция подготовлена в инициативном порядке в рамках реализации проекта федерального закона о государственном регулировании выбросов парниковых газов.

— Документ впервые в России рассматривает на системной основе концептуальные рамки для регулирования добровольных климатических проектов и обращения углеродных единиц. При его подготовке учитывался не только опыт Российской Федерации в реализации проектов совместного осуществления в рамках Киотского протокола, но и современный опыт реализации климатических проектов по добровольным международным и национальным стандартам, — уточнил заместитель министра экономического развития России Илья Торосов.

Разработанные ведомством проект федерального закона о государственном регулировании выбросов парниковых газов и проект стратегии долгосрочного развития с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года уже внесены в Правительство РФ. Их принятие ожидается до конца года.

— Россия заняла активную позицию на климатическом треке и инициировала необходимые меры для создания национальной системы регулирования выбросов парниковых газов. Это позволит минимизировать возможные риски для нашей экономики, — заявил замминистра.

«Беззубое» законодательство

Однако пока эксперты отмечают значительные недостатки в разработанном законопроекте о регулировании углеродных выбросов, в частности, что он не соответствует требованиям времени и фактически не регулирует выбросы парниковых газов.

— У нас нет точных данных по углеродному следу каждой конкретной продукции. До сих пор соответствующие измерители так и не внедрены. Есть мониторинг, но он, честно говоря, не устраивает наших западных партнеров, — пояснил Антон Данилов-Данильян.

Так, по данным директора департамента Минприроды России Сергея Хрущева, выбросы углекислого газа российскими предприятиями составляют порядка 2,2 гигатонны (выбросы в CO2-эквиваленте, одна гигатонна равна одному миллиарду тонн) ежегодно, при этом леса поглощают только 580–590 миллионов тонн. 1,7 гигатонны выбрасывают компании энергетической и смежных отраслей.

С точки зрения главы «Роснано» Анатолия Чубайса, российский законопроект о регулировании выбросов углерода является «беззубым» и его нужно «выбросить в мусорное ведро». Такой документ должен вводить квоты и плату за выбросы сверх них. Даже небольшая плата заставит считать и активизирует работу компаний над собственным мониторингом выбросов парниковых газов. Плата также создаст спрос на энергоэффективные решения и приведет не к изъятию денег из экономики, а к их перераспределению к более энергоэффективным предприятиям.

По мнению советника президента, специального представителя президента по вопросам климата Руслана Эдельгериева, Россия может остаться энергетической державой, но под новым брендом и с новыми технологиями.

— Малый и средний бизнес может стать активной частью новой низкоуглеродной экономики, — считает он. — Эти компании могут реализовывать климатические проекты, направленные на сокращение и улавливание парниковых газов, а затем продавать крупному бизнесу, в том числе топливно-энергетическим компаниям, углеродные единицы. Мы не враги нашей промышленности, наоборот, хотим «подставить плечо» для более плавного перехода к низкоуглеродному развитию.

Славяна РУМЯНЦЕВА

Понравился материал? Поделитесь с коллегами
Свежий номер «»

«Эковестник» №2 • 2021

Читать

Спасибо за оставленую заявку!
Менеджер свяжется с Вами
в ближайшее время.